Решение конституционного суда пример

Обзор практики: Бизнес-решения Конституционного суда за первый квартал 2016 года

Конституционный Суд выпустил обзор практики за первый квартал 2016 года, где представил наиболее интересные решения. «Право.ru» выбрало пять из них, которые будут полезны в первую очередь предпринимателям: оспаривание норм гражданского, трудового и административного законодательства. Например, спор компании с ФАС и предпринимателя с Пенсионным фондом.

1. Убытки от незаконных действий госорганов возмещаются в гражданском судопроизводстве

Определением от 9 февраля 2016 года № 213-О КС выявил смысл положений ст. 32.2 КоАП.

Федеральная антимонопольная служба решением от 13 февраля 2012 года оштрафовала РЖД по ст. 14.31 КоАП («Злоупотребление доминирующим положением на товарном рынке») на сумму 5,2 млн. рублей. Арбитражный суд Москвы признал акт ФАС правомерным (дело № А40-40577/2012). Апелляция и кассация оставили решение первой инстанции без изменений. Компания штраф заплатила. Но Президиум Высшего Арбитражного Суда постановлением от 26 февраля 2013 года отменил решения нижестоящих инстанций по этому делу, и отправил его на новое рассмотрение в АСМО. На этот раз первая инстанция признала штраф РЖД незаконным, с чем позже согласились в апелляционной и кассационной инстанциях.

Компания обратилась в ФАС и потребовала возврата уплаченного административного штрафа. Его РЖД вернули в том размере, в каком заявитель его заплатил. Но компания решила взыскать с ФАС упущенную выгоду по правилам о процентах за пользование чужими денежными средствами, предусмотренного ст. 395 ГК («Ответственность за неисполнение денежного обязательства»), которая, по расчетам РЖД, составила 612 257 рублей.

АСГМ заявителю отказал на том основании, что ст. 395 ГК регулирует гражданско-правовые отношения и не подлежит применению к тем, которые касаются наложения и уплаты административного штрафа (дело № А40-65467/2014). Суд отдельно подчеркнул и то, что общество не доказало причинение ему убытков в виде упущенной выгоды. Апелляция и кассация поддержали позицию АСГМ. Дело дошло до ВС, который приостановил производство по делу и обратился с запросом в КС, чтобы проверить на конституционность положения ст. 32.2 КоАП («Исполнение постановления о наложении административного штрафа»).

Заявитель посчитал неконституционным, что в КоАП не установлена обязанность выплаты компенсации для тех случаев, когда юридическому или физическому лицу незаконно назначили административный штраф. Хотя Налоговый кодекс и Закон о страховых взносах в подобных случаях предусматривают компенсацию.

КС признал оспариваемые нормы конституционными и пояснил, что они разъясняют только те вопросы, которые связаны с исполнением законно наложенного штрафа. Отсутствие же в КоАП положений, которые касаются возмещения вреда, по мнению КС, не лишают заявителей возможности добиваться данного возмещения в порядке гражданского судопроизводства.

В обоснование своего решения КС сослался и на п. 27 постановления Пленума ВС от 24 марта 2005 года N 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», в котором изложена аналогичная позиция.

КС подчеркнул, что ГК содержит нормы о возмещении убытков, которые причинены гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или их должностных лиц (ст. 16, 1064, 1069 ГК). Эти правовые положения имеют универсальное значение и распространяются на все случаи причинения вреда.

2. Когда предпрниматель не уплачивает страховые взносы и что не влечет исключения из страхового стажа

Определением от 10 февраля 2016 года № 218-О Конституционный Суд выявил смысл положений ч. 4 и 41 ст. 14 Федерального закона «О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования».

Территориальное управление Пенсионного фонда постановило взыскать с омички, зарегистрированной в качестве индивидуального предпринимателя, страховые взносы и недоимки за период, когда та не осуществляла предпринимательскую деятельность в связи с уходом за ребенком до полутора лет.

Предпринимательница обжаловала это решение. Судья Куйбышевского районного суда Омска изучив дело, приняла решение о приостановлении производства по нему и направила в КС запрос о проверке конституционности спорных положений — ч. 4 и 4.1 ст. 14 Федерального закона от 24 июля 2009 года № 212-ФЗ «О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования» (в ред. до 1 января 2013 года). Именно они определяют для индивидуальных предпринимателей период уплаты страховых взносов в фиксированных суммах с начала деятельности и до ее прекращения.

По мнению заявителя, оспариваемые нормы (в ред. до 1 января 2013 года) предполагали обязанность индивидуального предпринимателя фиксированно уплачивать страховые взносы и за тот период, когда предпринимательская деятельность им не осуществлялась в связи с уходом за ребенком до полутора лет, а освобождение судом предпринимателя от исполнения этой обязанности влечет исключение такого периода из страхового стажа.

КС подчеркнул, что спорные положения (в ред. до 1 января 2013 года) не предполагали обязанности уплаты предпринимателем страховых взносов за период, в течение которого предпринимательская деятельность не велась в связи с уходом за ребенком до полутора лет. Кроме того, данный период не исключался из страхового стажа индивидуального предпринимателя, необходимого для назначения трудовой пенсии (прим. ред. – с 1 января 2015 года – страховой) .

Обосновывая такую позицию, КС сослался в том числе и на свое собственное Определение от 12 мая 2005 года № 182-О. В этом акте КС указал, что нельзя взымать с индивидуального предпринимателя фиксированные страховые взносы в бюджет Пенсионного фонда за период, в течение которого предпринимательская деятельность не велась в связи с уходом за ребенком до полутора лет.

3. Измененная норма об исковой давности обратной силы не имеет

Постановлением от 15 февраля 2016 года № 3-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений ч. 9 ст. 3 Федерального закона «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I ч. 1 и статью 1153 ч. 3 ГК».

Евгений Потоцкий в 2000 году заключил три договора займа, выступив по ним кредитором. В июле 2013 года Потоцкий потребовал с должника возврата денег, дав ему месяц на исполнение. Контрагент долг не погасил и кредитор обратился в суд (дело № 2-4117/2013

М-4485/2013). Центральный районный суд Тулы требования Потоцкого удовлетворил, но апелляция это решение отменила, сославшись на истечение срока исковой давности (п. 2 ст. 200 ГК). Кредитор подал иск 18 сентября 2013 года, а с 1 числа того месяца вступили в силу поправки в ГК, и одна из них коснулась как раз п. 2 ст. 200 ГК — теперь срок исковой давности не может превышать 10 лет со дня возникновения обязательства.

В Верховном суде требования Потоцкого отказались удовлетворять на том же основании. Тем более что сам законодатель придал новым положениям об исковой давности обратную силу (ч. 9 ст. 3 Федерального закона от 7 мая 2013 г. № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации»).

КС согласился с позицией Потоцкого и признал спорные положения неконституционными. По мнению судей, придание новым нормам обратной силы нарушает стабильность гражданского оборота и права на судебную защиту. Кроме того, КС подчеркнул, что законодатель не предоставил сторонам достаточный переходный период: они просто не успели адаптироваться к изменившимся нормативным условиям. С момента опубликования закона и до вступления новелл в силу прошло менее четырех месяцев.

Дело самого Потоцкого КС потребовал пересмотреть, а в подобных спорах впредь руководствоваться его позицией.

4. Взыскатель не может бессрочно преследовать должника

Постановлением от 10 марта 2016 года № 7-П Конституционный Суд дал оценку конституционности ч. 1 ст. 21, ч. 2 ст. 22 и ч. 4 ст. 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве».

По решению Новомосковского городского суда Тульской области от 15 сентября 2010 года на заложенное имущество Михаила Ростовцева – пять объектов нежилой недвижимости – обратили взыскание (дело № 2-1512/2010

М-1341/2010). В январе 2011 года взыскатель – «Сбербанк» – предъявил исполнительный лист в службу судебных приставов, но потом отозвал его, в связи с чем исполнительное производство закончилось. Так «Сбербанк» делал еще два раза – исполнительное производство открывалось, а потом закрывалось. В третий раз производство возбудили 3 декабря 2014 года.

Тогда Ростовцев обратился в Центральный районный суд Тулы, чтобы признать очередное поставление пристава незаконным, указывая на пропуск установленного законом трехлетнего срока для предъявления исполнительного документа к исполнению (дело № 2-314/2015 (2-5157/2014;)

М-5584/2014). Но в суде требования Ростовцева отказались удовлетворять, ссылаясь на положения ст. 21 («Сроки предъявления исполнительных документов к исполнению»), ст. 22 («Перерыв срока предъявления исполнительного документа к исполнению») и ст. 46 («Возвращение исполнительного документа взыскателю после возбуждения исполнительного производства») Федерального закона «Об исполнительном производстве». Последующие инстанции оставили первоначальное решение без изменений.

Спорные нормы предусматривают бессрочное и неограниченное право взыскателя возбуждать исполнительное производство. Это приводит к тому, что на неопределенное время имущество должника выводится из сферы гражданского оборота, то есть ограничивается право собственности.

КС признал оспариваемые положения не соответствующими Конституции и призвал законодателя изменить их. До этого момента судебные приставы и суды при повторном обращении взыскателя обязаны, исчисляя срок производства, вычитать из его общей продолжительности периоды, во время которых производство по предъявленному исполнительному документу уже осуществлялось.

5. Отказывать в принятии иска только на основании непредоставления требуемой информации –нельзя

Определением от 9 февраля 2016 года № 220-О Конституционный Суд выявил смысл положений п. 6 ст. 1814 ГК.

В Конституционный Суд обратились члены садоводческого некоммерческого товарищества, которые пытались в судебном порядке признать недействительными решения общего собрания организации. Кировский городской суд Ленинградской области оставил иск без движения на основании п. 6 ст. 181.4 ГК (дело № 9-337/2014

М-1798/2014). В соответствии с этой нормой лицо, которое оспаривает решение собрания, должно заранее в письменной форме оповестить участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском и предоставить иную относящуюся к делу информацию. Заявители этого не сделали. Все последующие инстанции вплоть до Верховного суда оставили первоначальное решение без изменений.

Тогда члены садоводческого товарищества обратились в Конституционный суд. По их мнению, норма ГК, на которую ссылались суды в своих отказах, создает непреодолимое препятствие для доступа к правосудию и нарушает право на судебную защиту.

КС признал положение ГК конституционным и пояснил, что спорная норма направлена на то, чтобы не допустить вынесение противоречивых судебных актов, свести к минимуму неопределенность в отношении оспариваемого решения и предоставить лицу, управомоченному на его оспаривание, возможность присоединиться к иску с представлением собственных аргументов.

Но КС подчеркнул, что персональное уведомление каждого участника соответствующего гражданско-правового сообщества не всегда возможно, сославшись на постановление Пленума Верховного Суда от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». Так, в п. 65 Постановления ВС разъяснил, что юридически значимое сообщение (уведомление) может осуществляться в иной форме (например, путем размещения информации на сайте хозяйственного общества).

Кроме того, в п. 117 постановления Пленум не исключил возможность, чтобы суд рассматривал иск об оспаривании решения собрания в том случае, когда других участников общества не уведомили.

Исходя из позиции КС, само по себе непредоставление требуемой информации не может выступать препятствием для принятия судом иска к производству. Но речь идет только о тех случаях, когда лицо, которое оспаривает решение собрания, заранее использовало все доступные ему формы уведомления других участников сообщества о намерении подать иск. А информацию не предоставило персонально по причинам, которые от него не зависели.

Решение Конституционного суда РФ о конституционности норм трудового законодательства

Автор : Л.А. Голомазова

Часть 1 ст. 261 ТК РФ, запрещающая увольнение по инициативе работодателя беременных женщин (кроме случаев ликвидации организации), относится к числу специальных норм, предоставляющих беременным женщинам повышенные гарантии по сравнению с другими нормами ТК РФ, регламентирующими вопросы расторжения трудового договора.

(Определение Конституционного Суда РФ от 4 ноября 2004 г. № 342-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда города Красноярска о проверке конституционности части первой статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации»)

Позиция заявителя

Советский районный суд г. Красноярска обратился в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности ч. 1 ст. 261 ТК РФ.

Данной статьей установлено, что расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами не допускается, за исключением случаев ликвидации организации.

Как следует из материалов запроса, районным судом было принято к производству дело по иску гражданки Т. о восстановлении на работе и взыскании заработной платы за время вынужденного прогула. В ходе рассмотрения дела суд установил, что истица, будучи беременной, отсутствовала на работе в течение 5 дней без предоставления работодателю больничного листа (или медицинского заключения об освобождении от работы) и вследствие этого была уволена за прогул.

По мнению суда, положения ч. 1 ст. 261 ТК РФ, как не допускающие расторжения трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами, совершившими однократное грубое нарушение трудовых обязанностей, несоразмерно ограничивают права работодателей и не соответствуют ч. 1 и 2 ст. 8, 19; ч. 2 ст. 35; ч. 1 ст. 37; ч. 1 ст. 41; ч. 1 ст. 46 и ч. 3 ст. 55 Конституции РФ.

Позиция Конституционного Суда Российской Федерации

Конституционный Суд РФ, рассмотрев материалы данного запроса, установил, что норма, содержащаяся в ч. 1 ст. 261 ТК РФ не может рассматриваться как устанавливающая несоразмерное ограничение прав работодателей, гарантированных ч. 1 ст. 34 и ч. 1 и 2 ст. 35 Конституции РФ.

При этом Суд указал следующее. Конституция РФ в ст. 8 гарантирует свободу экономической деятельности, поддержку конкуренции, признание и защиту равным образом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности в качестве основ конституционного строя Российской Федерации. По мнению Суда, приведенное положение предполагает наличие у работодателя правомочий, позволяющих ему в целях осуществления экономической деятельности и управления имуществом самостоятельно, под свою ответственность принимать необходимые кадровые решения (подбор, расстановка, увольнение персонала).

Поэтому законодатель, предусматривая в соответствии с требованиями ст. 37 Конституции РФ гарантии трудовых прав работников, в том числе направленные против возможного произвольного увольнения, не вправе устанавливать такие ограничения правомочий работодателя, которые могут привести к искажению самого существа свободы экономической деятельности. Кроме того, ст. 55 Конституции РФ устанавливает, что защита прав и свобод одних не должна приводить к отрицанию или умалению прав и свобод других, а возможные ограничения посредством федерального закона должны преследовать конституционно значимые цели и быть соразмерными.

Конституционный Суд РФ обратил внимание на сформированную ранее правовую позицию суда по вопросу, касающемуся установления законодательных ограничений при увольнении с работы по инициативе работодателя определенных категорий работников, в частности, работников, имеющих детей-инвалидов и работников, входящих в состав профсоюзных органов (постановление от 24 января 2002 г. по делу о проверке конституционности положений ст. 170 и 235 КЗоТ РФ и ст. 25 Федерального закона «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности», определение от 4 декабря 2003 г. по запросу Первомайского районного суда г. Пензы о проверке конституционности ч. 1 ст. 374 ТК РФ).

В правовой позиции, выраженной в указанных решениях Конституционного Суда РФ, было указано следующее. Положения ст. 37 Конституции РФ, обусловливая свободу трудового договора, право работника и работодателя посредством согласования воль устанавливать его условия и решать вопросы, связанные с возникновением, изменением и прекращением трудовых отношений, вместе с тем выступают в качестве конституционно-правовой меры этой свободы, границы которой стороны не вправе нарушать. Поэтому, заключая трудовой договор, работодатель обязан обеспечить работнику условия труда в соответствии с указанными требованиями Конституции РФ, а работник — лично выполнять определенную соглашением трудовую функцию, соблюдая действующие в организации правила внутреннего трудового распорядка.

Согласно ч. 2 ст. 7 Конституции РФ в России обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства. Материнство и детство, семья находятся под защитой государства (ч. 1 ст. 38). Исходя из данных конституционных положений законодатель вправе, в том числе посредством закрепления соответствующих мер социальной защиты, предусмотреть определенные гарантии и льготы для тех работников с семейными обязанностями, которые в силу указанного обстоятельства не могут в полном объеме наравне с другими выполнять предписанные общими нормами обязанности в трудовых отношениях.

Часть 1 ст. 261 ТК РФ, запрещающая увольнение по инициативе работодателя беременных женщин (кроме случаев ликвидации организации), как раз и относится к числу таких гарантий по сравнению с другими нормами ТК РФ, регламентирующими вопросы расторжения трудового договора. По своей сути она является трудовой льготой, направленной на обеспечение поддержки материнства и детства в соответствии с ч. 2 ст. 7 и ч. 1 ст. 38 Конституции РФ.

Эта льгота предоставляется законодателем беременным женщинам как нуждающимся в особой социальной защищенности в сфере труда, с тем чтобы, с одной стороны, предотвратить возможные дискриминационные действия недобросовестных работодателей, стремящихся избежать в дальнейшем необходимости предоставления им отпусков по беременности и родам, отпусков по уходу за ребенком, иных предусмотренных законодательством гарантий и льгот с материнством (гл. 41 ТК РФ), а с другой — в силу того, что даже при наличии запрета отказывать в заключении трудового договора по мотивам, связанным с беременностью или наличием детей (ч. 4 ст. 64 ТК РФ), поиск работы для беременной женщины чрезвычайно затруднителен.

Вместе с тем в отличие от действия льгот, предоставляемых при расторжении трудового договора по инициативе работодателя иным категориям работников с семейными обязанностями (ч. 3 ст. 261 ТК РФ), действие запрета на увольнение беременной женщины с работы по инициативе работодателя существенно ограниченно по времени. Кроме того, ст. 192 ТК РФ предусмотрены иные — помимо увольнения с работы — дисциплинарные взыскания, которые работодатель, реализуя свою компетенцию по принятию кадровых решений, вправе применить к беременной женщине в случае совершения ею дисциплинарного проступка. В данном случае речь идет о таких взысканиях, как замечание и выговор.

Таким образом, по мнению Конституционного Суда РФ, норма, содержащаяся в ч. 1 ст. 261 ТК РФ не устанавливает несоразмерное ограничение прав работодателей, гарантированных ст. 34 и 35 Конституции РФ.

Расторжение трудового договора с руководителем организации на основании п. 2 ст. 278 ТК РФ не является мерой юридической ответственности и не допускается без выплаты ему справедливой компенсации.

(Постановление Конституционного Суда РФ от 15 марта 2005 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 2 статьи 278 и статьи 279 Трудового кодекса Российской Федерации и абзаца второго пункта 4 статьи 69 Федерального закона «Об акционерных обществах» в связи с запросами Волховского городского суда Ленинградской области, Октябрьского районного суда г. Ставрополя и жалобами ряда граждан»)

Позиция заявителей

Волховский городской суд Ленинградской области и Октябрьский районный суд г. Ставрополя обратились в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности п. 2 ст. 278 и ст. 279 ТК РФ. Аналогичное требование содержалось в жалобах ряда граждан, уволенных на основании данных статей ТК РФ.

Пунктом 2 ст. 278 ТК РФ установлено, что трудовой договор с руководителем может быть расторгнут в связи с принятием уполномоченным органом юридического лица либо собственником имущества организации, либо уполномоченным собственником лицом (органом) решения о досрочном прекращении трудового договора.

Согласно ст. 279 ТК РФ в случае расторжения трудового договора с руководителем организации до истечения срока его действия по решению уполномоченного органа юридического лица либо собственника имущества организации, либо уполномоченного собственником лица (органа) при отсутствии виновных действий (бездействия) руководителя, ему выплачивается компенсация за досрочное расторжение с ним трудового договора в размере, определяемом трудовым договором.

Как следует из материалов запросов судов и жалоб граждан, руководители организаций различных по организационно-правовой форме были уволены по решению собственника без указания мотивов досрочного расторжения трудового договора с выплатой или без выплаты компенсации.

По мнению заявителей-граждан, предоставление собственнику имущества организации полной свободы усмотрения при решении вопроса об увольнении ее руководителя является недопустимым ограничением гарантированных Конституцией РФ свободы труда, права каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, права на защиту от безработицы. Данные нормы ТК РФ, позволяющие прекращать трудовые отношения с руководителем организации без указания конкретных мотивов такого решения, носят дискриминационный характер, лишают этих лиц гарантий защиты от произвола со стороны работодателя, ставят их в неравное по сравнению с другими наемными работниками положение, в том числе перед судом, лишая их возможности оспаривать обоснованность увольнения, чем неправомерно ограничивается и право данной категории работников на судебную защиту.

Позиция Конституционного Суда РФ

Рассматривая материалы данного дела, Конституционный Суд РФ акцентировал внимание на следующих важных положениях.

1. Об особенностях правового статуса руководителей организации. Правовой статус руководителя организации (права, обязанности, ответственность) значительно отличается от статуса иных работников, что обусловлено спецификой его трудовой деятельности, местом и ролью в механизме управления организацией. Руководитель организации в соответствии со ст. 273 ТК РФ и п. 1 ст. 53 ГК РФ осуществляет руководство организации, в том числе выполняет функции ее единоличного исполнительного органа, совершает от имени организации юридически значимые действия. В силу заключенного трудового договора руководитель организации в установленном порядке реализует права и обязанности юридического лица как участника гражданского оборота, в том числе полномочия собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом организации, а также права и обязанности работодателя в трудовых и иных, непосредственно связанных с трудовыми, отношениях с работниками, организует управление производственным процессом и совместным трудом.

Согласно п. 3 ст. 53 ГК РФ руководитель организации, выступая от имени организации, должен действовать в ее интересах добросовестно и разумно. От качества работы руководителя во многом зависят соответствие результатов деятельности организации целям, ради достижения которых она создавалась, сохранность ее имущества. Кроме того, полномочия по управлению имуществом, которыми наделяется руководитель, и предъявленные к нему в связи с этим требования предполагают в качестве одного из необходимых условий успешного сотрудничества собственника с лицом, управляющим его имуществом, наличие доверительности в отношениях между ними.

Поэтому, по мнению Конституционного Суда РФ, законодатель вправе предусматривать особые правила расторжения с ним трудового договора, что не может расцениваться как нарушение права каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию либо как нарушение гарантированного ст. 19 Конституции РФ равенства всех перед законом и судом и равенства прав и свобод человека и гражданина.

2. Об отсутствии законодательных оснований указания мотивов расторжения трудового договора с руководителем организации по п. 2 ст. 278 ТК РФ. Исходя из содержания п. 2 ст. 278 ТК РФ в его взаимосвязи со ст. 81 и пп. 1 и 3 ст. 278 ТК РФ, при расторжении трудового договора с руководителем организации по решению собственника не требуется указывать те или иные конкретные обстоятельства, подтверждающие необходимость прекращения трудового договора. Это означает, что законодатель не рассматривает расторжение трудового договора по данному основанию в качестве меры юридической ответственности исходя из следующего. Увольнение в этом случае не вызвано противоправным поведением руководителя — в отличие от расторжения трудового договора с руководителем организации по основаниям, связанным с совершением им виновных действий (бездействием). Увольнение за совершение виновных действий (бездействия) не может осуществляться без указания конкретных фактов, свидетельствующих о неправомерном поведении руководителя, его вине, без соблюдения установленного законом порядка применения данной меры ответственности, что в случае возникновения спора подлежит судебной проверке.

Введение же рассматриваемого основания расторжения трудового договора с руководителем организации обусловлено возможностью возникновения, например, следующих обстоятельств: изменение положения собственника имущества организации как участника гражданских правоотношений по причинам, установить исчерпывающий перечень которых заранее невозможно либо со сменой стратегии развития бизнеса либо в целях повышения эффективности управления организацией.

Таким образом, закрепление в п. 2 ст. 278 ТК РФ правомочия собственника расторгнуть трудовой договор с руководителем организации, который осуществляет управление его имуществом, не обосновывая при этом необходимость принятия такого решения, направлено на реализацию и защиту прав собственника владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом, в том числе определять способы управления им единолично или совместно с другими лицами, свободно использовать свое имущество для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, т.е. установлено законодателем в конституционно значимых целях.

3. О выплате компенсации руководителю организации при досрочном расторжении трудового договора. В качестве правовой гарантии защиты прав руководителя организации ст. 279 ТК РФ предусмотрена выплата компенсации за досрочное расторжение трудового договора с руководителем организации в размере, определяемом трудовым договором. Как указал Конституционный Суд РФ, по смыслу положений данной статьи во взаимосвязи с положениями ст. 278 ТК РФ, выплата компенсации — необходимое условие досрочного расторжения трудового договора с руководителем организации в указанном случае. Законодатель не устанавливает конкретный размер компенсации и не ограничивает ее каким-либо пределом — размер компенсации определяется трудовым договором, т.е. соглашением сторон. Исходя из целевого назначения этой выплаты, размер компенсации может определяться с учетом времени, остающегося до истечения срока действия трудового договора, дополнительных расходов, которые руководитель организации, возможно, будет вынужден понести в результате досрочного прекращения договора.

Кроме того, досрочное расторжение трудового договора с руководителем организации без указания мотивов такого решения требует, по мнению Конституционного Суда РФ, предоставления руководителю повышенной компенсации, а ее минимальный размер должен быть сопоставим с выплатами, предусмотренными действующим законодательством для сходных ситуаций расторжения трудового договора с руководителем организации по не зависящим от него обстоятельствам, и во всяком случае он не может быть меньше, чем при расторжении трудового договора в связи со сменой собственника организации (ст. 181 ТК РФ).

4. О праве руководителя организации предусмотреть в трудовом договоре порядок его досрочного расторжения. Учитывая ст. 57 ТК РФ, Конституционный Суд РФ указал, что гражданин, свободно выражающий свою волю на занятие должности руководителя организации, имеет законодательно установленную возможность предусмотреть в трудовом договоре помимо размера компенсации порядок его досрочного расторжения. В частности, по соглашению сторон в трудовом договоре может быть установлен срок предупреждения об увольнении по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 278 ТК РФ. Кроме того, руководитель организации вправе зафиксировать в трудовом договоре конкретные условия применения данной статьи.

5. О судебной защите прав руководителя организации при увольнении по п. 2 ст. 278 ТК РФ. Конституционный Суд РФ особо выделил то положение, что закрепление права досрочно прекратить трудовой договор с руководителем организации без указания мотивов увольнения не означает, что собственник обладает неограниченной свободой усмотрения при принятии такого решения, вправе действовать произвольно, вопреки целям предоставления указанного правомочия, не принимая во внимание интересы организации, а руководитель организации лишается гарантий судебной защиты от возможного произвола и дискриминации. В связи с этим Конституционный Суд РФ указал, что положения п. 2 ст. 278 ТК РФ и ст. 279 ТК РФ не препятствуют руководителю организации, если он считает, что решение собственника о досрочном прекращении трудового договора с ним фактически обусловлено такими обстоятельствами, которые свидетельствуют о дискриминации, злоупотреблении правом, оспорить увольнение в судебном порядке. При установлении судом на основе исследования всех обстоятельств конкретного дела соответствующих фактов его нарушенные права подлежат восстановлению.

Учитывая изложенное, Конституционный Суд РФ принял следующее решение:

• пункт 2 ст. 278 ТК РФ, допускающий возможность расторжения трудового договора с руководителем организации по решению уполномоченного органа юридического лица либо собственника имущества организации, либо уполномоченного собственником лица (органа) без указания мотивов принятия такого решения, не противоречит Конституции РФ;

статья 279 ТК РФ, согласно которой в случае расторжения трудового договора с руководителем организации до истечения срока его действия при отсутствии виновных действий (бездействия) руководителя ему выплачивается компенсация за досрочное расторжение с ним трудового договора в размере, определяемом трудовым договором, не соответствует Конституции РФ в той мере, в какой она, не устанавливая гарантированный минимальный размер компенсации, полагающийся руководителю организации в указанном случае, допускает досрочное расторжение с ним трудового договора без выплаты справедливой компенсации.

РЕШЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РФ КАК ОБРАЗЕЦ ЮРИДИЧЕСКОЙ ГАРМОНИИ

КАК ОБРАЗЕЦ ЮРИДИЧЕСКОЙ ГАРМОНИИ
Н. ЧЕПУРНОВА
Н. Чепурнова, доктор юридических наук (г. Ростов — на — Дону).
Десятилетний юбилей Конституционного Суда Российской Федерации является знаменательным событием не только для российских юристов — ученых и практиков, но и для многих граждан и юридических лиц, чьи права были защищены после обращения с жалобами в Конституционный Суд.
Можно констатировать, что решения Конституционного Суда играют важнейшую роль в обеспечении режима конституционной законности. Вместе с тем обозначились и определенные проблемы, связанные, в частности, с исполнением актов Конституционного Суда. Их можно рассматривать в двух аспектах — соответствие юридической технике содержания этих актов и правовое обеспечение их реализации.
Анализ постановлений Конституционного Суда и практики их применения судами общей юрисдикции дает основание сказать, что нередко стиль изложения формулировок судебных решений является одной из проблем, препятствующих их исполнению. Так, определенные трудности создают содержащиеся в резолютивной части решений формулировки о признании отдельных статей (либо пунктов статей) не соответствующими Конституции РФ «в смысле», либо «в той мере, в какой он вкладывается в них правоприменительной практикой».
Встречаются формулировки, которые вызвали в последующем необходимость того, чтобы Конституционный Суд обратился к толкованию своего постановления. Например, «. положения пунктов 1 и 3 части первой статьи 232 и части первой статьи 258 УПК РСФСР, как возлагающие на суд обязанность по собственной инициативе возвращать уголовное дело прокурору в случае невосполнимой в судебном заседании неполноты расследования, а также при наличии оснований для предъявления обвиняемому другого обвинения либо для изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении, признать не соответствующими Конституции Российской Федерации» (Постановление Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 г. по делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 Уголовно — процессуального кодекса РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород).
Думается, иногда формулировки постановлений Конституционного Суда не в полной мере соответствуют стилю изложения норм права и судебных решений. Бывает достаточно сложно в порядке применения откорректировать в нормативном акте правовую норму в «ее смысле». Правовая норма состоит из конкретных частей и признание нормы полностью или в какой-то части неконституционной исключает ее из правовой системы. Вообще «смысл», как представляется, является несколько иной, неправовой категорией, связанной с уяснением содержания нормы и ее толкованием в ходе правоприменения. Поэтому желательно совершенствовать стиль и юридическую технику изложения решений Конституционного Суда. Они должны быть более гармоничным элементом в системе норм правоприменительного характера, а их стиль — соответствовать стилю изложения судебных решений, что во многом позволит сделать их действительно актами прямого действия, не требующими дополнительного толкования.
Постановления Конституционного Суда порой носят научно — теоретический характер, и это во многом затрудняет их восприятие лицами, не имеющими навыков научного исследования. А ведь судебные решения адресуются, прежде всего, широкому кругу лиц, их исполняющих, и содержащиеся в них формулировки должны исключать возможность двоякого толкования. Так, при исполнении уже упомянутого Постановления Конституционного Суда от 20 апреля 1999 г. возникло достаточно много вопросов перед судьями судов общей юрисдикции, поскольку нормы были исключены из единого контекста УПК РСФСР, в этой связи возникли пробелы правового регулирования. Постановление Конституционного Суда относительно норм, регулирующих основания направления судом уголовных дел на доследование, поставили проблему обеспечения прав и законных интересов потерпевших. Как должен поступить судья, если суд по своей инициативе не вправе направить дело на дополнительное расследование, хотя и усматривает невосполнимую в судебном заседании неполноту расследования, а также наличие оснований для предъявления обвиняемому другого обвинения либо для изменения его на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении? При этом возможна ситуация, когда прокурор не принимает участия в судебном заседании либо, отстаивая «честь мундира», не заявляет ходатайства о направлении дела на дополнительное расследование, а потерпевший в силу его юридической неграмотности не может заявить и обосновать ходатайство о возвращении дела прокурору для проведения дополнительного расследования.
Много вопросов возникло у кассационной инстанции судов общей юрисдикции после того, как Конституционный Суд вынес постановление, обязывающее судей обеспечить участие подсудимого, находящегося под стражей, в судебном заседании при рассмотрении его кассационной жалобы. В данном случае в закрепленное действующим законодательством кассационное производство Конституционный Суд внес элементы апелляционного, при отсутствии правовых оснований к этому в уголовно — процессуальном законодательстве и наличии существенного различия в принципах и процедурах их проведения. К сожалению, таких примеров немало. В обоих случаях судьям и Верховному Суду РФ пришлось восполнять пробелы законодательного регулирования судебного процесса, что недопустимо в условиях правового государства и провозглашенного принципа разделения властей (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 8 декабря 1999 г. «О практике применения судами законодательства, регламентирующего направление уголовных дел для дополнительного расследования»).
Еще одним обстоятельством, препятствующим исполнению постановлений Конституционного Суда, является отсутствие правовой процедуры их исполнения, обеспечивающей сроки и порядок исполнения, а также ответственность за уклонение от исполнения решений. В Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» данные вопросы не получили своего закрепления. Статья 81 этого Закона, предусматривающая последствия неисполнения решения, имеет бланкетный характер. В ней содержатся положения, согласно которым неисполнение, ненадлежащее исполнение либо воспрепятствование исполнению решения Конституционного Суда влечет ответственность, установленную Федеральным законом. Однако специфика и характер решений, принимаемых Конституционным Судом и конституционными (уставными) судами субъектов Российской Федерации, не позволяют им быть объектами исполнения в порядке, установленном законодательством об исполнительном производстве.
В вопросе об определении круга субъектов, призванных исполнять постановления Конституционного Суда, есть два аспекта. Во-первых, это правоприменители, которые не должны в своей деятельности руководствоваться неконституционными правовыми нормами. Во-вторых, это субъекты нормотворчества, чьи правовые акты либо их нормы признаны неконституционными и соответственно исключены из правовой системы России, и они обязаны поэтому осуществить правовое регулирование общественных отношений, устранить пробел в правовой системе. Эти субъекты — Президент Российской Федерации, высшие органы законодательной и исполнительной власти Российской Федерации и субъектов Федерации. С учетом специфики решений, принимаемых Конституционным Судом, и особого правового статуса органов, призванных их исполнять, вопрос об ответственности, как элементе обеспечения исполнения решений, представляется достаточно сложным. Он подлежит рассмотрению в контексте проблем конституционных деликтов и конституционной ответственности.
К сожалению, в настоящее время пробелы в законодательстве, образовавшиеся в результате признания правовых норм неконституционными, в течение длительного времени не устраняются органами, управомоченными принимать законы и осуществлять правовое регулирование в пределах их компетенции. Восполнение образовавшихся пробелов в регулировании общественных отношений осуществляется либо по аналогии, на уровне судебных прецедентов, либо восполняется правоприменителями, что отнюдь не более предпочтительно, чем существование неконституционной нормы в правовой системе. Примеров тому достаточно много. Уголовно — процессуальный кодекс, Таможенный кодекс, Кодекс об административных правонарушениях и целый ряд иных нормативных актов, имеющих комплексный, отраслевой и межотраслевой характер, имеют существенные пробелы. Так, например, Постановлением Конституционного Суда РФ от 11 марта 1998 г. (по делу о проверке конституционности статьи 266 Таможенного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 85 и статьи 222 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях в связи с жалобами граждан М.М. Гаглоевой и А.Б. Пестрякова) предписано: «. признать не соответствующей Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (части 1 и 2), 35 (части 1 и 3) и 55 (часть 3), статью 266 Таможенного кодекса Российской Федерации постольку, поскольку она предусматривает в качестве меры административной ответственности конфискацию товаров и транспортных средств, назначаемую без судебного решения и являющуюся несоразмерной деянию, указанному в данной статье». Было решено также «. признать не соответствующими Конституции РФ, ее статьям 35 (части 1 и 3) и 55 (часть 3), часть вторую статьи 85 и статью 222 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях в той мере, в какой они в их взаимосвязи допускают применение конфискации без судебного решения. Предусмотренная частью второй статьи 85 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях конфискация во всяком случае может применяться только в судебном порядке. Этим не затрагиваются полномочия административных органов, указанных в статье 222 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, по наложению других, помимо конфискации, административных взысканий, предусмотренных частью второй его статьи 85».
Несмотря на то, что с момента принятия данного Постановления прошло более трех лет, вопрос о подведомственности административных материалов, по которым предусмотрена конфискация в качестве меры ответственности как основная либо дополнительная мера наказания, до настоящего времени не получил своего законодательного разрешения. Правоприменительная практика очень разнообразна и зависит от усмотрения административных органов относительно применения мер административной ответственности. Так, органы налоговой полиции за одно и то же административное правонарушение применяют штраф или направляют материал в суд для применения конфискации предметов, ставших объектом правонарушения.
Государственный таможенный комитет восполнил недостаток правового регулирования своим приказом о передаче в суд дел о нарушении таможенных правил (Приказ N 516 от 16 июня 2000 г.). В нем определены меры обеспечения судебной процедуры по применению взыскания в виде конфискации товаров и транспортных средств за нарушения таможенных правил до введения в действие соответствующих законодательных актов, регламентирующих такую процедуру. Между тем эта проблема, бесспорно, должна быть урегулирована в законодательном порядке. С учетом особенностей постановлений Конституционного Суда представляется необходимым принятие специального закона, предусматривающего сроки и порядок исполнения постановлений Конституционного Суда. В нем необходимо предусмотреть не только обязанность не применять неконституционные нормы, но и обязанность своевременно восполнять в определенные сроки пробелы правового регулирования. Необходимо установить и основания, порядок и виды ответственности, применяемой к органам и должностным лицам, не исполняющим постановления Конституционного Суда.
В заключение хотелось бы поздравить судей Конституционного Суда и всех работающих в нем специалистов с юбилеем и пожелать им дальнейших успехов в деле укрепления конституционной законности.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ

«КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»
(принята всенародным голосованием 12.12.1993)
«УГОЛОВНО — ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РСФСР»
(утв. ВС РСФСР 27.10.1960)
«КОДЕКС РСФСР ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ»
(утв. ВС РСФСР 20.06.1984)
«ТАМОЖЕННЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»
(утв. ВС РФ 18.06.1993 N 5221-1)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ КОНСТИТУЦИОННЫЙ ЗАКОН от 21.07.1994 N 1-ФКЗ
«О КОНСТИТУЦИОННОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»
(одобрен СФ ФС РФ 12.07.1994)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Конституционного Суда РФ от 11.03.1998 N 8-П
«ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ СТАТЬИ 266 ТАМОЖЕННОГО
КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, ЧАСТИ ВТОРОЙ СТАТЬИ 85 И СТАТЬИ 222
КОДЕКСА РСФСР ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ В СВЯЗИ С
ЖАЛОБАМИ ГРАЖДАН М.М. ГАГЛОЕВОЙ И А.Б. ПЕСТРЯКОВА»
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Конституционного Суда РФ от 20.04.1999 N 7-П
«ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЙ ПУНКТОВ 1 И 3
ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 232, ЧАСТИ ЧЕТВЕРТОЙ СТАТЬИ 248 И ЧАСТИ ПЕРВОЙ
СТАТЬИ 258 УГОЛОВНО — ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РСФСР В СВЯЗИ С
ЗАПРОСАМИ ИРКУТСКОГО РАЙОННОГО СУДА ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ И СОВЕТСКОГО
РАЙОННОГО СУДА ГОРОДА НИЖНИЙ НОВГОРОД»
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Пленума Верховного Суда РФ от 08.12.1999 N 84
«О ПРАКТИКЕ ПРИМЕНЕНИЯ СУДАМИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, РЕГЛАМЕНТИРУЮЩЕГО
НАПРАВЛЕНИЕ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ ДЛЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ»
Российская юстиция, N 10, 2001

Еще по теме:

  • Реестр фбуз центр гигиены и эпидемиологии Руководство Противодействие коррупции Обучение 20 - 23 августа Тема обучения Тема: Внутренние проверки деятельности органов инспекции в соответствии с требованиями международных стандартов ИСО/МЭК 17020 и ИСО 19011 как эффективный способ управления компетентностью. Основные положения и […]
  • Среди многочисленных правил которые § 1. Что значит жить по правилам Выскажи своё мнение о споре двух семиклассников. Пётр. Правила мешают людям жить, поэтому люди их часто нарушают. Лариса. Правила необходимы. Если бы правил не было, люди просто не знали бы, как поступать. Многообразие правил Как известно, Винни Пух […]
  • Ответственность продавца за нарушение договора купли продажи Ответственность продавца за нарушение договора купли продажи Обязанности и ответственность сторон по договору купли-продажи. Ответственность сторон: 1) неисполнение продавцом обязанности по передаче товара свободным от прав третьих лиц дает покупателю право требовать уменьшения цены […]
  • Бесплатные консультации юриста воронеж Бесплатные консультации юриста в Воронеже по телефону 8 (800) 500-27-29 (добавочный номер 136) бесплатно! Бесплатные консультации юристов по телефону в Воронеже и Воронежской области, юридические консультации по телефону и онлайн консультации юриста бесплатно, юридическая помощь адвоката […]
  • Закон джоуля ленца примеры Тепловое действие тока: закон Джоуля-Ленца, примеры Двигаясь в любом проводнике, электрический ток передает ему какую-то энергию, из-за чего проводник нагревается. Энергетическая передача осуществляется на уровне молекул: в результате взаимодействия электронов тока с ионами или атомами […]
  • Наследование совместно нажитого имущества супругов Как наследуется совместно нажитое имущество после смерти одного из супругов? Нажитое супругами во время брака имущество является их совместной собственностью, за исключением случаев, когда в брачном договоре прописаны другие положения либо супруги заключили соглашение о разделе имущества […]
  • Оплата за товар на заказ закон Что делать потребителю, если товар не доставили вовремя? Многим знакома ситуация, связанная со срывом сроков доставки товара. Очень часто мы планируем какое-либо мероприятие, в связи с чем осуществляем заказ товара с доставкой в определённый срок. Однако нередко товар вовремя не […]
  • Дом экспертиза в ростове Независимая экспертиза домов и квартир Экспертиза зданий и сооружений представляет собой установление соответствия объектов недвижимости обязательным требованиям технических регламентов, СНиП, нормативных правовых актов РФ, ГОСТ. Соблюдение этих требований позволяет обеспечить надлежащий […]