Удо на 2014

КС решил упростить правила УДО

Конституционный суд (КС) вчера упростил правила рассмотрения судами ходатайств осужденных об условно-досрочном освобождении или смягчении приговора. Суды должны направлять уведомления потерпевшим о дате, времени и месте заседания, но не обязаны дожидаться подтверждения об их получении. Введенное в 2013 году требование информировать потерпевших нарушает Конституцию, признал КС, предписав законодателю уточнить механизм реализации нововведения.

Поводом для проверки внесенных в 2013 году поправок в УПК, послужил запрос Кетовского райсуда, столкнувшегося с невозможностью рассмотреть ходатайство осужденного за убийство и разбой об условно-досрочном освобождении (УДО). По новым правилам суд должен был предоставить потерпевшему возможность участвовать в заседании по этому вопросу лично или с помощью видеоконференцсвязи. Но у суда для этого не было ни технического оборудования, ни сведений о местонахождении потерпевшего.

КС столкнулся с необходимостью отыскать баланс между правами потерпевших и осужденных. Спорные поправки обеспечили право потерпевшего участвовать в заседании по поводу смягчения участи осужденного. Это позволяет ему отстоять свои интересы, связанные с причинением вреда, и свою безопасность. Но участие потерпевшего, а их в некоторых делах десятки и сотни, не должно приводить к затягиванию рассмотрения ходатайств осужденных. «Они не могут ждать, пока будут разысканы все потерпевшие, которые за время отбывания приговора могли переехать в другое место», пояснил судья-докладчик Александр Бойцов. В итоге право осужденного просить о смягчении наказания нарушается.

Спорные требования УПК вызвали озабоченность судов с точки зрения его исполнения и создали трудности в осуществлении правосудия, констатировал в своем отзыве Верховный суд (ВС). Вызов в суд потерпевшего может оказаться для него опасным, а для суда — чрезмерно затруднительным. По данным ВС, с введением поправок увеличились не только временные, но и бюджетные затраты, поскольку среднее количество лиц, подлежащих вызову в суд по новой норме УПК, удвоилось. Например, по одному из уголовных дел пришлось бы в случае ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении вызвать 1012 потерпевших, потратив на это 38 тыс. руб., а в случае обжалования отказа в удовлетворении ходатайства — 345 тыс. Если бы дело рассматривалось по старой версии УПК, вызывать потребовалось бы всего четырех человек. ВС отметил, что с ходатайствами об УДО осужденный может обращаться каждые полгода, возросли и почтовые расходы. Кроме того, вызов потерпевших по ряду дел, например, об изнасиловании, привел бы их к новому стрессу, а их мнение о возможности освобождения осужденного, скорее всего, будет отрицательным.

КС пришел к выводу, что механизм уведомления потерпевших требует уточнения. «Он недостаточно определен и препятствует своевременному рассмотрению ходатайств об УДО, законодателю следует поработать над этим», отметил судья Бойцов. Данные о местонахождении заявителей указаны в материалах дела, но они могут устареть. К тому же для рассмотрения дела в суде данные о подлежащих вызову гражданах готовит следствие, но для рассмотрения ходатайств о смягчении наказания такую информацию никто не готовит. Главное, что если суд посчитает необязательным подтверждение о получении уведомления потерпевшим, он теперь сможет рассмотреть ходатайство без него.

КС решил, что до внесения изменений в законодательство суды, рассматривающие дела об УДО, должны направлять уведомления потерпевших, при этом подтверждения получения уведомления, по общему правилу, не требуется. Вместе с тем «суд вправе счесть это требование обязательным, если найдет необходимым заслушать потерпевшего с целью получения от него дополнительной информации». Законодатель же обязан оптимизировать порядок извещения потерпевших.

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. N 51 г. Москва «О внесении изменений в постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2009 года N 8 «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» и от 20 декабря 2011 года N 21 «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора»

Документ является поправкой к

Комментарии Российской Газеты

В связи с изменением законодательства, а также имеющимися в судебной практике вопросами Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года N 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», постановляет внести следующие изменения в постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

1. В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2009 года N 8 «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» (в редакции постановлений Пленума от 23 декабря 2010 года N 31, от 9 февраля 2012 года N 3):

а) абзац первый изложить в следующей редакции:

«1. При решении вопроса о возможности применения условно-досрочного освобождения от отбывания наказания или замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания согласно положениям статей 79, 80 и 93 УК РФ судам надлежит обеспечить индивидуальный подход к каждому осужденному. Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания может быть применено только к тем осужденным, которые, по признанию суда, для своего исправления не нуждаются в полном отбывании назначенного судом наказания и отбыли предусмотренную законом его часть с учетом времени содержания под стражей до вынесения приговора и вступления его в законную силу.»;

б) дополнить абзацем вторым следующего содержания:

«Обратить внимание судов на то, что новый уголовный закон, предусматривающий увеличение той части срока наказания, фактическое отбытие которой является условием для рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении или о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания, подлежит применению только в отношении лица, осужденного за преступление, совершенное после вступления в силу нового уголовного закона.»;

в) абзац второй считать абзацем третьим;

а) в абзаце первом исключить слово «вышестоящего»;

б) в абзаце втором слова «частью 3 статьи 79, частью 2 статьи 80» заменить словами «пунктами «а», «б», «в» части 3 статьи 79, абзацами вторым, третьим, четвертым части 2 статьи 80″;

в) дополнить абзацем третьим следующего содержания:

«Если хотя бы одно из преступлений, за которые лицо осуждено по совокупности преступлений либо совокупности приговоров, указано в пунктах «г», «д» части 3 статьи 79, абзацах пятом, шестом части 2 статьи 80 УК РФ, то следует исходить из установленных названными нормами правил, поскольку с учетом характера общественной опасности преступлений ими предусмотрены наиболее длительные сроки наказания, фактическое отбытие которых является условием для рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении или о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания.»;

3) пункт 5 исключить;

а) абзац второй исключить;

б) дополнить абзацами следующего содержания:

«Характер и степень общественной опасности совершенного осужденным преступления, в том числе его тяжесть и последствия, не могут являться основаниями для отказа в удовлетворении ходатайства или представления, поскольку они служат критериями для установления сроков, указанных в статьях 79, 80 и 93 УК РФ, а также учтены судом в приговоре при назначении наказания осужденному.

При оценке в соответствии с частью 4 1 статьи 79 и частью 4 статьи 80 УК РФ поведения осужденного, его отношения к учебе и труду, если он проходил профессиональное обучение и (или) привлекался к труду в период отбывания наказания, судам необходимо принимать во внимание всю совокупность имеющихся об этом сведений.

Наличие у осужденного взысканий само по себе не может свидетельствовать о том, что он нуждается в дальнейшем отбывании назначенного судом наказания. Разрешая этот вопрос, следует учитывать конкретные обстоятельства, тяжесть и характер каждого допущенного осужденным нарушения за весь период отбывания наказания, а не только за время, непосредственно предшествующее рассмотрению ходатайства или представления, данные о снятии или погашении взысканий, время, прошедшее с момента последнего взыскания, последующее поведение осужденного и другие характеризующие его сведения.

Необходимо иметь в виду, что при рассмотрении вопросов об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания и о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания суд не вправе высказывать суждение о незаконности и необоснованности примененных к осужденному взысканий и поощрений.»;

5) пункт 7 изложить в следующей редакции:

«7. Судам следует иметь в виду, что в соответствии с частью 1 статьи 79 и частью 1 статьи 80 УК РФ (в редакции Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 432-ФЗ) возмещение вреда (полностью или частично), причиненного преступлением, в размере, определенном решением суда, является одним из условий для условно-досрочного освобождения или замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания.

Если в судебном заседании установлено, что осужденным принимались меры к возмещению причиненного преступлением вреда (материального ущерба и морального вреда), однако в силу объективных причин вред возмещен лишь в незначительном размере, то суд не вправе отказать в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или в замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания только на этом основании.»;

6) пункт 10 дополнить предложением следующего содержания: «В частности, судья вправе возложить на осужденного, частично возместившего причиненный преступлением вред, обязанность принять меры к полному возмещению вреда в размере, определенном решением суда.»;

7) пункт 12 исключить;

8) пункт 13 изложить в следующей редакции:

«13. Обратить внимание судов на то, что в соответствии с частью 3 статьи 396 УПК РФ вопросы об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания разрешаются районным (городским) судом по месту нахождения учреждения, исполняющего наказание, в котором осужденный отбывает наказание в соответствии со статьей 81 УИК РФ, а также гарнизонным военным судом независимо от подсудности уголовного дела.

Если после поступления в суд ходатайства об условно-досрочном освобождении либо ходатайства или представления о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания (в том числе после отмены судебного решения с направлением дела на новое судебное рассмотрение) осужденный переведен в другое учреждение, исполняющее наказание, дело рассматривается судом по месту нахождения этого учреждения. При этом ходатайство или представление, а также представленные материалы суд, в который эти документы поступили, должен незамедлительно направить в суд по месту отбывания осужденным наказания.

Ходатайство об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания либо ходатайство или представление о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания в отношении осужденного, временно переведенного в следственный изолятор в порядке, предусмотренном статьей 77 1 УИК РФ, в связи с его привлечением к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве, подлежит направлению в суд по месту нахождения учреждения, исполняющего наказание, из которого осужденный был переведен в следственный изолятор.»;

а) в абзаце первом слова «(часть 3 статьи 175 УИК РФ), и содержатся ли в представленных материалах данные» заменить словами «(часть З 1 статьи 175 УИК РФ), и содержатся ли в представленных материалах полные данные», слова «а также сведения об отбытии установленной законом части срока наказания» заменить словами «сведения о полном или частичном возмещении вреда, причиненного преступлениями, за совершение которых осужденный отбывает наказание, в том числе по совокупности приговоров, а также копия определения или постановления суда, направленная в соответствии с частью 5 статьи 313 УПК РФ органу или учреждению, исполняющему наказание, об уведомлении потерпевшего или его законного представителя и поступившая от них информация об изменении адреса места жительства, адреса электронной почты, номеров телефонов и иных сведений, необходимых для их уведомления, либо об отказе от такового.»;

б) в абзаце третьем после слов «от отбывания наказания» дополнить словами «или о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания», слова «части 2» заменить словами «частей 2 и 3»;

10) в пункте 15 после слов «от отбывания наказания» дополнить словами «или о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания»;

11) пункт 16 изложить в следующей редакции:

«16. Судья, установив, что осужденный, его законный представитель, адвокат обратились с ходатайством об условно-досрочном освобождении или о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания ранее фактического отбытия осужденным части срока наказания, предусмотренной частями 3 и 4 статьи 79, частью 2 статьи 80, статьей 93 УК РФ, выносит постановление об отказе в принятии ходатайства и возвращает его заявителю. Указанные лица вправе вновь обратиться с ходатайством после отбытия осужденным установленной законом части срока наказания.

Если в отношении осужденного, которому судом было отказано в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или в замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания, в суд повторно поступило соответствующее ходатайство ранее срока, установленного частью 10 статьи 175 УИК РФ, то судья выносит постановление об отказе в принятии ходатайства и возвращает его заявителю. При этом указанный в законе шестимесячный срок должен исчисляться со дня вынесения судом постановления об отказе в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или в замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания.»;

а) в абзаце первом слова «или отзыва» заменить словами «или о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания либо отзыва»;

б) абзац второй изложить в следующей редакции:

«Прекращение производства в связи с отзывом ходатайства или представления либо отказом от них не препятствует последующему обращению в суд с таким ходатайством или представлением, в том числе ранее шести месяцев с момента вынесения постановления о прекращении производства.»;

13) в пункте 18 абзацы первый и второй изложить в следующей редакции:

«18. Судье следует извещать осужденного, его законного представителя, адвоката, а также администрацию учреждения или органа, исполняющего наказание, прокурора о дате, времени и месте рассмотрения ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания либо ходатайства или представления о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания не позднее 14 суток до дня судебного заседания. В соответствии с частью 2 1 статьи 399 УПК РФ в случаях, когда в материалах имеется постановление или определение суда, вынесенное в соответствии с частью 5 статьи 313 УПК РФ, судья в тот же срок извещает потерпевшего, его законного представителя, представителя о дате, времени и месте судебного заседания, а также о возможности их участия в судебном заседании путем использования систем видео-конференц-связи. Извещение участников процесса допускается, в том числе посредством CMC-сообщения в случае их согласия на уведомление таким способом и при фиксации факта отправки и доставки СМС-извещения адресату. Факт согласия на получение СМС-извещения подтверждается распиской, в которой наряду с данными об участнике судопроизводства и его согласием на уведомление подобным способом указывается номер мобильного телефона, на который оно направляется.

Должностное лицо учреждения или органа, исполняющего наказание, может быть представителем в суде при наличии доверенности от начальника этого учреждения или органа, исполняющего наказание. Однако такое должностное лицо не вправе обжаловать постановление суда в апелляционном, кассационном или надзорном порядке, так как в соответствии с законом (главами 45 1 , 47 1 , 48 1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации) право обжалования судебного решения принадлежит осужденному, его законному представителю, адвокату, прокурору, а также потерпевшему, его законному представителю, представителю.»;

14) пункт 19 изложить в следующей редакции:

«19. Судам надлежит обеспечить рассмотрение ходатайств и представлений об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания и о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания в разумные сроки.

Судебное заседание по рассмотрению ходатайства осужденного, его адвоката и (или) законного представителя об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания и о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания либо представления учреждения или органа, исполняющего наказание, о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания начинается соответственно с объяснения заявителя либо доклада представителя учреждения или органа, подавшего представление. Затем суд исследует представленные материалы, выслушивает объяснения явившихся в судебное заседание потерпевшего, гражданского истца, их законных представителей и (или) представителей и других лиц, мнение прокурора, участвующего в судебном заседании, после чего судья удаляется в совещательную комнату для вынесения постановления.»;

а) во втором предложении слова «или представления» заменить словами «либо ходатайства или представления»;

б) дополнить предложениями следующего содержания: «В случае отказа в удовлетворении ходатайства или представления в решении суда должны быть указаны конкретные фактические обстоятельства, исключающие возможность условно-досрочного освобождения или замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания. Выводы о наличии таких обстоятельств не могут быть основаны на сведениях, не проверенных в судебном заседании.»;

а) абзацы первый и второй изложить в следующей редакции:

«24. По смыслу части 2 статьи 81 УК РФ, при решении вопроса об освобождении лица от наказания определяющее значение имеет установление судом наличия у осужденного тяжелой болезни, препятствующей отбыванию им назначенного наказания. Рассматривая соответствующее ходатайство осужденного, суд оценивает медицинское заключение специальной медицинской комиссии или учреждения медико-социальной экспертизы с учетом Перечня заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 6 февраля 2004 года N 54 «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью», а также принимает во внимание иные обстоятельства, имеющие значение для разрешения ходатайства по существу.

Суд не вправе отказать в принятии ходатайства осужденного об освобождении от наказания в связи с болезнью, направленного им непосредственно в суд, из-за отсутствия документов (заключения медицинской комиссии или учреждения медико-социальной экспертизы, личного дела осужденного), которые в соответствии с частью 6 статьи 175 УИК РФ обязана представить администрация учреждения или органа, исполняющего наказание. В таких случаях суду следует направить копию ходатайства осужденного в учреждение или орган, исполняющий наказание, для последующего незамедлительного представления администрацией (должностным лицом) в суд соответствующих материалов.»;

б) абзац третий исключить;

в) абзац четвертый считать абзацем третьим;

17) в пункте 25 слова «к лишению свободы на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности» заменить словами «к лишению свободы за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста, к лишению свободы на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности, к лишению свободы за преступления, предусмотренные статьями 205, 205 1 , 205 2 , 205 3 , 205 4 , 205 5 , частями 3 и 4 статьи 206, частью 4 статьи 211 УК РФ, и сопряженные с осуществлением террористической деятельности преступления, предусмотренные статьями 277, 278, 279 и 360 УК РФ»;

18) пункт 27 исключить.

2. В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2011 года N 21 «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора» (в редакции постановления Пленума от 9 февраля 2012 года N 3) пункт 8 исключить.

Председатель Верховного Суда Российской Федерации

Торопятся на волю

При этом, как сообщают в высшей судебной инстанции, последние три года происходило одновременное снижение как общего числа рассмотренных судами ходатайств, так и числа удовлетворенных ходатайств.

Иными словами, реже стали отпускать не только потому, что суды перешли на строгий тон, просто снизилось и число осужденных как таковое. Соответственно, меньше людей просится на волю до звонка. Однако факт и то, что некоторые подходы действительно стали строже, соответственно, доля отказов увеличивается.

В прошлом году «нет» звучало в ответ на 42,6 процента ходатайств. Если же говорить в абсолютных цифрах, отказ в условно-досрочном освобождении получили 60 тысяч 585 осужденных.

Не исключено, что рекорд долго не продержится и число досрочно освобожденных еще уменьшится.

Как напоминают в Верховном суде, с начала нынешнего года для положительного решения вопроса об УДО требуется помимо прочего возмещение вреда (полностью или частично), причиненного преступлением, в размере, определенном решением суда. Поэтому арестант должен думать, как заплатить жертве.

В специальном обзоре судебной практики Верховный суд России прописал подробные рекомендации, на что судьи должны обращать внимание, решая вопрос об условно-досрочном освобождении. Например, на практике у судей часто возникает вопрос, можно ли отпускать раньше срока человека, который так и не признал свою вину, но достаточно дисциплинированно ведет себя за решеткой?

Как пояснила высшая судебная инстанция, судам следует учитывать правовую позицию Конституционного суда, согласно которой конституционное право каждого не свидетельствовать против себя самого должно обеспечиваться на любой стадии уголовного судопроизводства, в том числе на стадии исполнения приговора. «Поэтому то обстоятельство, что лицо воспользовалось этим правом при разрешении вопроса об УДО, само по себе не может служить основанием для наступления для него каких-либо неблагоприятных последствий», говорится в документе. Проще говоря, сам факт того, что осужденный так и не признался, поводом для отказа быть не может. Однако суды вправе изучить, как человек относится к преступлению, за которое осужден. И это может стать одним из доводов либо «за», либо «против» наряду с другими обстоятельствами.

«Любой российский заключенный, даже приговоренный к пожизненному сроку, постоянно думая о свободе, находясь в местах лишения свободы, всегда ведет разговор о двух вещах — об амнистии и о возможности УДО, — сказал «РГ» член совета Федеральной палаты адвокатов России Виктор Буробин. — Институт УДО применяется с незапамятных времен и дает возможность, с одной стороны, уменьшить жестокость системы и разгрузить тюремное население, а с другой — вернуть оступившегося человека к нормальной жизни. Ходатайствовать перед судом об УДО осужденного, отбывающего наказание в виде лишения свободы, вправе также его адвокат. Опубликованный Верховным судом РФ обзор судебной практики дает четкие ориентиры при применении механизма освобождения».

По его словам, положительный момент в обзоре — это ориентир судей на индивидуальный и объективный подход к каждому лицу, подавшему ходатайство на досрочное освобождение. «Да, есть оформленные документы — плохая характеристика из учреждения. Но нужно выяснять реально, почему она плохая, какие были взыскания, — говорит Виктор Буробин. — Неправильное ношение головного убора или плохо вымытая посуда и подобные мелкие нарушения не могут служить основанием к отказу в условно-досрочном освобождении».

Закон, обязывающий обращать внимание, насколько осужденный компенсировал ущерб, скорее всего, увеличит процент отказов, полагают эксперты. Однако Верховный суд обратил внимание, что если человек не расплатился по долгам в силу объективных причин, например, из-за инвалидности, каких-то заболеваний, препятствующих трудоустройству и т.д., то суд не вправе отказать в условно-досрочном освобождении только на этом основании.

Статья 79 УК РФ. Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания

3 декабря 2010

15 ноября 2010

28 апреля 2010

28 января 2009

26 декабря 2008

Обсуждение статьи

Вопросы по статье

Когда были внесены поправки в статью 79 УК РФ, касающиеся сроков подачи ходатайства об УДО — 3/4 срока наказания?

Здравствуйте. Скажите пожалуйста реально ли уйти на УДО по 131.1 статье? Знаю,что по половине срока,но интересует судебная практика. И по половине новерно не отпускают? Спасибо.

Вопрос относится к городу Калининград

Здравствуйте. Скажите по статье 131.1 как часто уходят по удо? Возможно ли уйти по половине срока или всё таки больше отбывают? Какова судебная практика?

Вопрос относится к городу Калининград

Здравствуйте!Помогите пожалуйста советом. Мой муж сидит с 18.12.2005 года по статьям 162ч4пА,158ч4пА,158ч4пБ,161ч3пА,159ч4пА,30ч369ч3,69ч5,162ч3,70,158ч3. Конец срока 07.12.2021 года. Можем ли мы расчитывать на УДО сейчас? Может какие поправки вышли, или Удо не дадут и лучше пока хотя бы попробовать написать на посёлок?

Вопрос относится к городу Нижний -Новгород

мужа осудили по статье 228.2 дали три года отсидел уже 11 месяцев осужден впервые у нас четверо детей .каснется ли его новый закон .

Вопрос относится к городу бузулук

Получен запрос на уточнение вопроса. 3 января 2017 — 17:09
Уточните, о каком законе Вы говорите. Что конкретно Вас интересует.

Уточнение от 3 января 2017 — 19:06
сегодня слышала по радио что вышел новый закон о принудительных работах коснется ли это статьи 228.2 и что можно сделать для него чтобы он освободился как нибудь .в данный момент он написал кассационную жалобу в областной суд города Оренбурга о смягчение наказания .

Добрый день. Мой муж осуждён на 2 года строгого режима. Был 4 месяца под домашним арестом, Сейчас на данный момент осталось 1 год и 8 месяцев. Скажите, пожалуйста, когда можно подавать на УДО? Нужно отсидеть 8 месяцев или ещё 4 месяца (Тоесть срок домашнего ареста учтется ли в УДО или необходимо именно отсидеть в тюрьме 1/3 срока?) Статя 161 часть 1. Спасибо!!

Вопрос относится к городу Энгельс

Добрый день. Мой муж осуждён на 2 года строгого режима. Был 4 месяца под домашним арестом, Иресть на данный момент осталось 1 год и 8 месяцев. Скажите, пожалуйста, когда можно подавать на УДО? Статя 161 часть 1. Спасибо!!

Вопрос относится к городу Саратов

Здравствуйте,помогите пожалуйста.У моего мужа ст.160 ч.2 его осудили на 1год и 8мес. строгого режима. Мы официально состоим в браке, 19 ноября я родила от него дочь,родителей у нас нет,очень тяжело одной,скажите куда можно написать,что бы его побыстрей осводобили,и он помогал и приносил деньги в семью?

Вопрос относится к городу Пятигорск

мужчина 40 лет отбывает срок по 111 часть 1 и по 117 часть 1 статьям дали 4 года и 9 месяцев можно ли сбавить срок или выйти пр удо?

Вопрос относится к городу пермь

Уточнение от 9 ноября 2016 — 00:24
поправки

Уточнение от 9 ноября 2016 — 00:25
по каким статьям вышли поправки

ЗДРАВСТВУЙТЕ!Муж хочет подать документы на УДО. Может ли суд отказать в если он не имеет справки от работодателя(о приеме на работу).

Проблемы риска рецидива при условно-досрочном освобождении осужденных 1458

Правовые предпосылки реализации условно-досрочного освобождения (УДО) осужденных от отбывания наказания являются важным элементом современной системы исполнения наказанийвсех цивилизованных государств [9]. УДО отражает прогрессивный характер уголовно-исполнительной политики государства, так как стимулирует осужденных к законопослушному поведению, прекращению криминальных связей и исправлению личности преступника. Условно-досрочное освобождение является своеобразным поощрением осужденных за положительное поведение в местах лишения свободы и проявлением доверия государства в лице администрации исправительного учреждения и суда, что они не совершат повторного преступления. В соответствии с уголовным и уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации применение УДО возможно в отношении любого осужденного после отбытия определенной части наказания (исходя из тяжести совершенного преступления), если судом будет признано, что для исправления осужденный «не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания» [23,ст. 79].

Однако практика применения условно-досрочного освобождения осужденных далека от оптимальной. Вот некоторые данные: 2002 г. – условно-досрочно или в связи с заменой более мягким видом наказания освобождены 134642 чел., или 48,1% от всех освобожденных; в 2011 г. – 103485 чел. (38,2%); 2012 г. – 88365 (35,4%) [26]. Из этих данных видно, что имеется тенденция снижения доли лиц, освобождающихся условно-досрочно. Это, естественно, вызывает неудовлетворенность осужденных, так как многие из них не могут реализовать свое право на УДО. Проведенный нами опрос 2350 осужденных-мужчин, отбывающих наказание на различных видах режима («В какой мере Вы удовлетворены возможностью освободиться условно-досрочно или осуществить перевод в колонию-поселение?») дал следующие результаты: а) вполне удовлетворен – 34%; б) частично удовлетворен – 27%;в) не удовлетворен – 25%; г) Мне безразлично – 15%. Необходимо отметить, что доля неудовлетворенных женщин намного выше – 47%. Это свидетельствует, что значительная часть осужденных не верит в справедливость подхода администрации учреждения и судов при решении вопроса об условно-досрочном освобождении, а часть (кому безразлично)относятся к категории нарушителей режима и осознают, что им будет отказано в УДО. В том и ином случае стимулирующая роль законопослушного поведения снижается.

К недостаткам применения УДО следует отнести существенные различия в оценке осужденных администрацией исправительных учреждений и судами. Так, суды отказывают в условно-досрочном освобождении до 40% осужденныхс положительной характеристикой администрации исправительных учреждений. С другой стороны, доля лиц, освобожденных из исправительных учреждений с отрицательной характеристикой, то есть вопреки мнению администрации, составляет 5–9%.

Можно указать несколько причин различий в выводах администрации исправительных учреждений и судов в возможности условно-досрочного освобождения осужденных. Первая причина – различие в социальной дистанции от осужденных. В отличие от сотрудников уголовно-исполнительной системы, судьи отдалены от процесса ресоциализации осужденных, и это помогает им более объективно оценить материалы на лиц, представленных к УДО. Но во многих случаях отстраненность от пенитенциарного процесса не позволяет более точно оценить изменения, которые произошли в личности осужденного и его готовность к право-послушному образу жизни на свободе. Естественно, сотрудники УИС наблюдают за поведением осужденных ежечасно, ежедневно и на протяжении многих лет, поэтому их оценка осужденных в одних случаях может быть более глубокой и точной, а в других– эмоционально окрашенной и субъективной. Различия в интерпретации людьми социальной ситуации (субъективизм восприятия) являются одной из ошибок в оценке осужденных и их намерений [20, с.34]. Развитие социального интеллекта должностных лиц, уточнение критериев оценки осужденных, понимание их психологической готовности к жизни на свободе будет способствовать снижению риска повторных преступлений.

Не исключается в качестве причины различий в позициях администрации учреждений УИС и суда – коррупционность государственных служащих. Но этот аспект требует специального изучения и в данной статье не освещается.

Анализ судебной практики показывает, что отказ суда в предоставлении условно-досрочного освобождения или несогласие с позицией администрации часто объясняется тем, что документы, предоставленные в суд, не отражают фактических данных или по своей форме и содержанию настолько однотипны (словно под «копирку»), что на их основании невозможно составить определенного мнения о личности осужденного и его исправлении. Причины данного явления могут иметь различную природу: перегруженность сотрудников (начальников отряда) и нехватка времени выполнить все необходимые функции и процедуры, связанные с оформлением документов; низкий профессионализм должностных лиц, а также безответственность или недобросовестное отношение к выполнению своих служебных обязанностей.

И все же главная проблема условно-досрочного освобождения – высокий уровень рецидива среди освобождающихся. Учитывая, что данный показатель официально не ведется государственными органами, а результаты выборочных исследований имеют большой разброс (от 20 до 70 %), мы ориентировались на официальную статистику ФСИН России о количестве судимостей осужденных. Анализ статистических материалов об осужденных, содержавшихся в исправительных колониях за последние десять лет, показывает, что лица при рецидиве (судимые 2 и больше раз) составляют более половины (2002 г. – 51%, 2012 г. –55%)[26]. Стремление снизить уровень рецидива может выступать предпосылкой отказа значительному числу осужденных в УДО, особенно когда речь идет о лицах, неоднократно судимых и совершивших особо тяжкие или тяжкие преступления. Это естественно, так как совершение преступлений данной категорией лиц вызывает общественный резонанс и нарекания граждан в адрес правоохранительных органов. Поэтому сотрудники исправительных учреждений и судьи становятся еще более недоверчивыми и осторожными в оценке неоднократно судимых осужденных. Любые сомнения, как правило, трактуются не в их пользу. Анализ личных дел неоднократно судимых осужденных и совершивших тяжкие преступления показывает, что даже если осужденные характеризовались в местах лишения свободы положительно, условно-досрочно их освобождают не сразу после наступления установленного законом срока, а незадолго до конца наказания или со второй – третьей попытки (в соответствии с п.10 ст.175 УИК РФ после отказа осужденному в УДО они имеют право повторно обращаться в суд с ходатайством через 6 месяцев)[24].Естественно, такая осторожность снижает риск повторного преступления в период условно-досрочного освобождения, так как данный интервал времени уменьшается. Однако недостаточно мотивированные отказы в УДО вызывают у многих осужденных фрустрацию, дополнительный психологический стресс, напряжение, недоверие к администрации учреждения, суду; у эмоционально неустойчивых осужденных могут возникать злость, агрессия, желание отомстить, совершить новое преступление. Представляется, что в данном случае реакцию осужденных можно объяснить теорией «ярлыков» или «стигматизации». Ярлык преступника, рецидивиста подталкивает к соответствующему поведению осужденных [4, с.118–119].

Возникает вопрос: «Каков выход из этой сложной ситуации, чтобы, с одной стороны, снижать уровень рецидива, а с другой – стимулировать осужденных к исправлению и условно-досрочному освобождению?» Ведь даже мнения ученых по поводу досрочного освобождения неоднократно судимых осужденных разделились. Так, еще в советский период известный юрист И.С. Ной отмечал, что отказ в условно-досрочном освобождении лиц, допустивших особо опасный рецидив, ослабляет стимулирование их исправления, но в интересах общей превенции такой отказ необходим [16, с.30].

В качестве примера противоположной позиции приведем высказывание З.И. Зельдова, который подчеркивает необходимость своевременно освобождать осужденных условно-досрочно, если цель наказания – исправление – достигнута. Нельзя допустить исполнение наказания, «ставшего нецелесообразным, а значит и негуманным: несправедливо наказывать преступника только для того, чтобы исправлять или устрашать других» [7, с.18]. Большинство ученых выход из этой ситуации видят в том, чтобы повысить уровень достоверности и надежности прогноза в отношении поведения лиц, подпадающих под условно-досрочное освобождение. Естественно, это не простая задача. Известный отечественный психолог В. С. Мухина, на протяжении более10 лет изучавшая осужденных к пожизненному лишению свободы и постоянно оказывающая им психологическую помощь, пишет: «Мне часто задают вопрос: «А если они (осужденные. – М.Д.) получат свободу, то они могут повторить свои преступления?» Вопрос этот риторический. Об этом никто ни знает. Ни эти несчастные, ни их матери, ни психологи, ни психиатры, ни другие люди.

Мы знаем, что человек слаб. Единожды совершивший не обязательно преступление, а просто неблаговидный поступок, предавший, солгавший, может сделать это снова. Здесь играют роль генетическая конституция, условия и внутренняя позиция человека. Очень также важны его личные установки, система ценностей. Кроме того, у освобождающихся из мест лишения свободы часто не хватает сил преодолевать те социальные трудности, которые испытывает человек, выходя на волю» [14, с.19].

Несмотря на объективные трудности прогнозирования преступного поведения, в криминологии и юридической психологии накоплен определенный опыт решения данной проблемы.

Рассмотрим опыт предсказания криминального поведения (рецидивизма) осужденных за рубежом. Как известно, в большинстве западных стран и США пенитенциарная психология начала развиваться гораздо раньше, чем в нашей стране [2]. Поэтому первые исследования данной проблемы в США и Западной Европе начали проводиться криминологами еще в 20-е годы прошлого века. Достаточно содержательное описание основных вех истории прогнозирования поведения людей при освобождении из мест лишения свободы представлено в фундаментальных учебниках по криминальной психологии и специальной литературе [4; 21].

В научный и практический обиход вошло понятие «факторы риска», то есть любые социальные условия и личностные свойства, которые могут способствовать совершению преступления (в том числе после условно-досрочного освобождения). Различные авторы выдвигали свои подходы оценки факторов риска и личности осужденного. По словам Макгвайра (McGuire, 1996) [21, с.7], эти факторы, часто описываемые как «криминогенные», по своей природе могут быть как социальными, так и личностными, играть как причинную, так и дополнительную роль в противоправных деяниях, и именно на них должно быть направлено воспитательное воздействие. Эндрюс (Andrews, 1996) определил криминогенный фактор как любую сферу, в которой правонарушитель имеет в настоящее время потребность или дефицит, и в которой сокращение этой потребности или дефицита приведет к сокращению риска повторного правонарушения. Криминогенные факторы или факторы риска – это личностные свойства и социальные ситуации, которые способствуют совершению преступления[21, с.7]. Выявление и оценка степени выраженности и частоты проявления факторов риска позволяют предсказывать вероятность совершения повторных правонарушений.

При всем разнообразии позиций к оценке риска правонарушений за рубежом сформировалось два главных подхода: клинический и статистический или актуарный[4, с. 386]. Суть клинического подхода состоит в углубленном изучении личности осужденного и предсказании её опасности исходя из результатов медицинского и психологического обследования специалистами или практическими работниками. Актуарный подход основан на изучении только объективных характеристик осужденного (возраст, количество судимостей и т. д.) и математическом расчете соответствующего риска.

Клинический подход возник в США, на наш взгляд, не случайно. Во-первых, начиная с 50-х годов в этой стране в качестве основных целей наказания рассматривались профилактика преступлений и психологическое, психиатрическое лечение преступников. Клинический подход преобладал не только в психодиагностике и постановке диагноза, но и в исправлении осужденных. Даже в настоящее время, когда стало очевидно, что лечение, понимаемое в традиционном смысле слова, не является панацеей в борьбе с преступностью, данный термин продолжает использоваться в зарубежной пенитенциарной практике. Однако его значение теперь гораздо шире. «Психологическое лечение, – пишет Р. Блекборн,– это нечетко определенный термин, так как формы психологической терапии шире лечения в медицинском смысле этого слова, ибо они не только устраняют симптомы, но и нацелены на личностный рост индивидуума и выработку у него навыков совладания с проблемами» [4, с. 403]. Во-вторых, среди осужденных значительная доля лиц, которые имеют психические аномалии и действительно нуждаются в лечении и оценка их потенциальной опасности для окружающих остается задачей психиатров и клинических психологов. В-третьих, во всех пенитенциарных учреждениях США введены должности психиатров, а среди психологов 80% специалистов являются клиническими психологами [2, с.331].

Имеется значительное количество исследований, подтверждающих эффективность клинических предсказаний. Некоторые из них получили общественный резонанс и правовые последствия. Например, в 1976 г. психолог из Калифорнии направил заключение в полицию, что его пациент имеет патологическую привязанность к одной из своих знакомых и на этой почве может совершить преступление. Через два месяца клиент психолога совершил убийство. Это послужило поводом, чтобы Верховный суд принял постановление, в котором указал, что клиницисты имеют правовую обязанность предупреждать третьих лиц, для которых их клиенты представляют опасность[4, с.394].

Исследования показывают, что главная роль, которую могут играть клинические оценки, заключается в понимании предрасполагающих и причинных факторов, связанных с противоправным поведением в конкретных ситуациях. Вместе с тем, в научной литературе нередко отмечается, что предсказания клиницистов вызывают большие сомнения. В 1966 году Верховный суд США постановил, что один из пациентов ошибочно заключен в тюремный госпиталь, хотя являлся невменяемым. Это привело к переводу 969 пациентов в гражданские психиатрические больницы для повторного обследования. Четырехлетнее катамнестическое исследование четверти этих пациентов показало, что половина остались в гражданских больницах , 27% вернулись в общество, 14% умерли, 2,2 % были возвращены в спецбольницы со строгим режимом, а 0,8% заключены в тюрьму (Steadman, Keveles, 1972). Несмотря на то что 17% в разное время подвергались арестам, только 9 человек были осуждены. В плане предсказания опасности «ложные тревоги» составили более 80%, что нельзя признать удовлетворительным [4, с.394]. Многие авторы утверждают, что при клиническом заключении содержится много источников ошибок, в том числе личные факторы, связанные с предубеждениями сотрудников к осужденным.

Анализ литературы показывает, что достоверность прогноза опасного поведения и его практическая значимость могут быть повышены, если в клиническом заключении будут отражаться не только криминально-значимые свойства личности обследуемого, но и ситуативные переменные, способные провоцировать преступное поведение [4]. Необходимо также уточнять характер опасных действий (например, насильственное преступление корыстного или сексуального характера, кража и т. п.).

Актуарный подход возник как альтернатива клиническому (личностно ориентированному) подходу. Его цель– повысить достоверность прогноза поведения осужденных после освобождения на основе объективных данных, содержащихся в личном деле. Таблицы прогнозирования были впервые созданы американскими криминологами еще в 20-х годах прошлого века. В 50-е годы социологи-актуарии активно работали в тюрьмах Иллинойса, оказывая помощь в разработке таблиц прогнозирования для принятия решения об условно-досрочном освобождении осужденных[21].

Самым лучшим индикатором будущего поведения, по данным исследований, является прошлое поведение. Таким образом, эти шкалы, главным образом, содержат пункты, касающиеся предыдущих судимостей, возраста первого осуждения, количества судимостей к лишению свободы, общего количества судимостей типа преступления и возраста, когда оно было совершено. Эти факторы после расчета по определенной формуле, включающей пол и возраст, позволяют дифференцировать осужденных на несколько групп исходя из вероятности совершения новых (повторных) преступлений.

По мере проведения новых исследований методика актуарного прогноза совершенствовалась. В. Фокс (1979) разработал шкалу для определения степени приспособленности заключенного к условиям жизни в тюрьме, которая использовалась и для условно-досрочного освобождения. В основу прогнозирования положен метод независимых характеристик. Каждый сотрудник независимо от других высказывал свое мнение о возможном поведении осужденного после освобождения. Обобщение и оценка этих мнений представлялись как «экспертный индивидуальный прогноз». Всего выдвинуто 14 факторов, имеющих диагностическое значение.

Как отмечалось, актуарные шкалы для прогнозирования повторных правонарушений, главным образом, основаны на предыдущих преступлениях, а это означает, что они не работают хорошо для тех, кто совершает преступление впервые или имеет небольшой опыт противоправных деяний.

Кроме того, недостатком актуарных методик первого поколения являлось то, что они основаны на информации, которая относится к истории личной жизни индивида, а изменения в личных обстоятельствах, как правило, не принимались во внимание. Осужденный постоянно находился на том же самом уровне риска повторного преступления.

Поэтому для повышения достоверности результатов прогнозирования поведения осужденных, освобождающихся условно-досрочно, на основе исследований, проведенных в Канаде в конце 80-х годов, в актуарные шкалы были включены «динамические факторы риска –факторы, которые могут изменяться с течением времени и по-разному могут проявляться в различных ситуациях [2, с. 336]. Например, установки, убеждения, ценностные ориентации осужденного и их изменения под влиянием психокоррекционной работы, а также условия, в которых предстоит жить бывшему осужденному после освобождения. Изменения динамических факторов ведут к изменению риска рецидивизма. Динамические факторы риска подразделяют на стабильные динамические факторы и острые динамические факторы. Стабильные динамические факторы в принципе подвержены изменениям, но меняются медленно, в течение месяца или даже нескольких лет. Острые динамические факторы, напротив, изменяются быстро (в течение дней, часов или минут). Это относится к настроению, таким психическим состояниям как страх, гнев, тоска. Исследования показали, что гнев, душевные страдания более точно прогнозируют риск повторных преступлений, нежели стабильные факторы, когда речь идет о лицах, ранее привлекавшихся к уголовной ответственности за сексуальные преступления.

Будучи в служебных командировках в тюремных системах США и Великобритании, автор имел возможность ознакомиться с опытом применения некоторых опросников для оценки риска рецидивизма при решении вопроса об условно-досрочном освобождении осужденных. В Великобритании Тюремной службой и службой Пробации совместно разработана национальная система оценки правонарушителей – СисОП. По мнению зарубежных специалистов, она позволяет качественно и количественно оценить вероятность повторного преступления, измерять перемены, которые происходят в личностном развитии осужденных, планировать психотерапевтические воздействия на личность осужденных с учетом их потребностей и оценки риска.

При разработке СисОП использовались следующие принципы: ориентация на потребности правонарушителей, развития (изменения) личности, сочетание стабильных и динамических показателей риска, осознание важности изучаемых характеристик как для осужденных, так и персонала пенитенциарной системы, простая система подсчета баллов, участие в системе оценки как правонарушителей, так и специалистов. Оценки показателей риска повторного преступления заключенных осуществляются перед проведением совета по условно-досрочному освобождению [21, с. 8–16]. При посредничестве международной общественной организации «Международная тюремная реформа» (PRI) данная методика была любезно предоставлена нашей делегации для перевода и апробации. Реализация данной задачи была поставлена в 2009 году перед сотрудниками межрегиональной психологической лаборатории (МПЛ) УФСИН России по Саратовской области. Результаты проведенной работы нашли отражение в Методических рекомендациях сотрудников лаборатории [12]. К сожалению, результаты исследования не подтвердили наличие значимых различий в факторах риска экспериментальной группы (совершивших повторное преступление и вновь отбывающих наказание в местах лишения свободы) и контрольной (в течение года после освобождения не допустивших правонарушения). Можно предположить, что это связано с различием правовых оснований для УДО в наших государствах, а также недостаточной адаптацией методических принципов наших коллег к социокультурной среде (субкультуре) исправительных учреждений России. К сожалению, повторное исследование в рамках данной методики также не удалось провести в связи с оргштатными изменениями в Федеральной службе исполнения наказаний и упразднением данного структурного подразделения (МПЛ). Однако в настоящее время к апробации данной методики подключены студенты и аспиранты юридического факультета МГППУ в рамках курсовых, дипломных работ и диссертационных исследований.

В настоящее время наблюдается тенденция дифференцированного подхода к определению факторов риска применительно к различным категориям правонарушителей. Наибольшее распространение получили методики прогнозирования агрессивного поведения, а также делинквентного поведения несовершеннолетних[2, с.151–156; 4, с. 255–296].

Опыт оценки рецидивизма при условно-досрочном освобождении осужденных в России. Теоретические подходы к прогнозированию рецидивизма в нашей стране стали активно разрабатываться в 70-е годы прошлого века в криминологии. В методики прогнозирования преимущественно включались социально-демографические и криминологические данные о личности преступника. В конце 90-х годов, начале 2000-х начала формироваться пенитенциарная криминология, а в рамках ее и система оценки факторов риска рецидивизма при освобождении осужденных условно-досрочно [17].В учебниках криминологии отмечается необходимость учитывать психологические и педагогические факторы риска повторных правонарушений, однако инновационные технологии в данной сфере не рассматриваются.

По мере развития психологической службы ФСИН России от руководства исправительных учреждений, прокурора по надзору все чаще стали поступать заявки на проведение психодиагностического обследования осужденных, обратившихся с ходатайством об условно-досрочном освобождении. В 2004 году психологами были обследованы около 50 тыс. осужденных с целью вынесения заключения о степени их исправления; в 2007 г. – обследованы 116193 осужденных; в 2013 г. – 106409. Состоялось несколько судебных процессов, на которых адвокатами осужденных и независимыми экспертами оспаривались выводы психолога, что за период отбывания наказания изменений в криминально-психологических свойствах осужденного не произошло и имеется высокий риск повторного преступления. Как правило, психологи с профессиональным достоинством отстаивали правомерность своих выводов. С целью оказания практической помощи пенитенциарным психологам, обеспечения единого концептуального подхода были подготовлены методические рекомендации по изучению осужденных в карантине, а также при решении вопроса об их условно-досрочном освобождении [10]. Методические рекомендации утверждены первым заместителем директора ФСИН России и направлены во все территориальные органы. Естественно, в настоящее время возникла необходимость их совершенствования с учетом новых результатов исследования.

Еще 20 лет назад известные специалисты по психологической и психолого-психиатрической экспертизе Ф.С. Сафуанов и С.Н. Шишков отмечали, что применительно к осужденным за насильственные преступления в качестве прогностического признака рассматриваются психические отклонения и агрессивность. «Психические аномалии, существующие у осужденного в период отбывания наказания, могут затруднять процесс его отбывания и достижение его целей — в первую очередь, предупреждения повторных преступлений. … Должный учет психических расстройств при отбывании наказания способен в значительной мере снизить эти «затруднения» и даже сделать исправительный процесс более легким (по сравнению со здоровыми осужденными). Поэтому и возникает необходимость применения лечебно-психокоррекционных мероприятий по отношению к таким осужденным: если в механизм преступного деяния значительный вклад внесло их психическое расстройство, то «излечение» или «улучшение психического состояния» может снизить вероятность повторения аналогичных криминальных действий и тем самым способствовать предупреждению совершения лицами с психическими аномалиями новых деяний» [25, с. 89]. Хотя психологической службой ФСИН России совместно с пенитенциарными психиатрами и принимаются определенные меры в данном направлении [11], однако представляется, что в настоящее время это по прежнему одна из наименее проработанных сфер в социальном лечении осужденных. Более того, проблема усугубилась в связи с постоянным увеличением численности такой категории осужденных как «ограниченно вменяемые».

Общество озабочено ростом численности осужденных, совершивших преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности. Многие преступления в данной сфере сопряжены с высоким риском повторных преступлений. Поэтому накопленный опыт изучения психологических и клинических детерминант насильственных действий сексуального характера, а также разработка прогноза поведения данных лиц после освобождения из мест лишения свободы имеет важное значение для снижения уровня рецидива [6].

Весьма остро стоит проблема оценки факторов риска применительно к категории несовершеннолетних правонарушителей. Инновационной работой можно считать аналитический обзор, подготовленный группой научных сотрудников отдела социальных и судебно-психиатрических проблем несовершеннолетних ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию» под руководством доктора психологических наук, профессора Е.Г. Дозорцевой [8]. Представленные в обзоре методики основаны на реализации как актуарного, так и клинического подходов. При этом прослеживается тенденция совмещения двух подходов. При вынесении клинического заключения учитываются факторы риска, выявленные с помощью актуарной шкалы, и, наоборот, актуарные шкалы часто включают и криминально-значимые свойства личности, которые заполняют психиатры и клинические психологи.

Достаточно глубокое исследование, направленное на изучение факторов риска рецидива несовершеннолетних правонарушителей, проведено Н.Г. Назаровой и Д.С. Ошевским [15] . Весомыми факторами риска являются негативный семейный контекст, в котором воспитывается несовершеннолетний, а также включение подростка в группу диссоциальных сверстников, в которых легко усваиваются криминальные установки. Другими словами, авторы акцентировали наше внимание на социально-психологические условия, в которых развивается личность.

В уголовно-исполнительном законодательстве (ч.1 ст.175 УИК РФ) отмечается, что в ходатайстве об условно-досрочном освобождении осужденного «должны содержаться сведения, свидетельствующие о том, что для дальнейшего исправления осужденный не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания, поскольку в период отбывания наказания он частично или полностью возместил причиненный ущерб или иным образом загладил вред, причиненный в результате преступления, раскаялся в совершенном деянии, а также могут содержаться иные сведения, свидетельствующие об исправлении осужденного».

Таким образом, основная парадигма отечественной пенитенциарной науки и практики при условно-досрочном освобождении осужденных – это определение критериев их исправления. В отличие от этого научная парадигма большинства зарубежных государств – определение факторов риска криминального поведения (рецидивизма). С позиций гуманистического подхода отечественная парадигма более предпочтительна, так как ориентирована на принцип исправимости, веру в потенциальные возможности развития личности. Вместе с тем, она идеализирована и как бы не допускает даже мысли, что хотя человек вел себя положительно в местах лишения свободы, раскаялся в содеянном, загладил вину, в силу неблагоприятных жизненных условий может совершить новое преступление. Концепция оценки риска рецидива более прагматична, чем концепция оценки показателей исправимости личности осужденного для прогноза поведения человека после освобождения.

Выводы. Потребность общества в снижении рецидива и возвращении лиц, освободившихся из мест лишения свободы к законопослушному образу жизни, вызывает необходимость более активного участия психологов в оценке факторов риска повторной преступности и разработке целевых программ ресоциализации бывших осужденных.